Сегодня исполняется год с тех пор, как я в последний раз сидел рядом со своим братом, Томом. Этот год был таким тяжелым и странным. Я до сих пор пытаюсь справиться со всем этим. Мой разум путается и рассредоточивается, когда дело доходит до таких непостижимых вещей. Я люблю его и скучаю по нему. Почти каждый день я всё ещё тревожу свои раны, даже если лишь на мгновение, лишь чтобы понять свои чувства: смогу ли я справиться с этим сегодня? Сколько страданий осталось мне перенести? Могу ли я сегодня выпустить это наружу или не стоит? Нужно ли мне напоминать себе об этой потере, этой боли, лишь бы ощущать себя ближе к нему? Соединяет ли нас эта боль? Скорее всего, нет.
Иногда воспоминания причиняют слишком сильную боль. Мне хочется стереть из головы Тома, у которого был рак, и помнить лишь его настоящего. Смешного Тома. Мудрого Тома, хотя его мудрость возросла, когда ему пришлось столкнуться лицом к лицу с болезнью. Я скучаю по Тому, с которым я всегда ощущал себя в гармонии. С тем, с кем я делился своим мнением и предпочтениями. С тем, кого я понимал так же, как он понимал меня. Я скучаю и по его недостаткам. Его характер, который походил на мой. Его язвительные комментарии. Он прекрасно знал, каково быть мной. Но мы были братьями. И это именно то, что делают братья. Я скучаю по всему этому, по тьме или свету.
Несмотря на мои бесконечные попытки поддерживать его во время болезни, я ощущаю вину: мог ли я сделать больше, чтобы спасти его? Однако я также ощущал другие формы этого чувства. Может быть, это типично для тех, кто продолжает жить. Почему он, а не я? Мы близнецы (или были ими?) в конце концов. Это вина тех, кто пожинает плоды того, что он так неустанно сеял – его музыки, достигающей больше ушей, чем когда-либо, На концертах, где мы продолжаем играть и растем и где связь с людьми по всему миру крепнет, я спрашиваю себя: «Справедливо ли это?» Я знаю, что Том бы закатил глаза, услышав этот вопрос.
Тяжелый груз ответственности за то, чтобы принять эстафету и заставить группу процветать дальше, теперь лежит на мне. Конечно, мои товарищи по группе поддерживают меня, но я глупо предпочитаю нести это бремя сам. Понимание этого живёт в моей голове, и, конечно же, ответственность также лежит на Сэме, Али, Адаме и, наверное, больше всего на Джоше, который с достоинством занял место Тома. Возможно, это что-то вроде маленькой жертвы для меня. Мне нужно еще пострадать, по крайней мере, говорю я себе, после всего, через что он прошёл. Как если бы моей скорби не было достаточно.
Иногда я ощущаю облегчение. Пустота, которая возникла внутри меня за последний год, в такие дни не ощущается так сильно. И я могу вспомнить некоторые прекрасные моменты с ним без эмоциональной привязки. Если повезет, могу вспомнить с радостью и любовью. Вещи, что он говорил, вещи, что он делал, вещи, что мы делали вместе. Даже воспоминания о детстве, довольно непростые по некоторым причинам. Возможно, с ностальгией. Но иногда объектив моего разума фокусируется на нём так четко, что я ощущаю реальность того, что произошло, в моей душе. Это больше не какая-то история или мысль, это глубокое понимание того, что его больше нет. И каждый момент этой истории с раком проносится у меня в голове, как будто я опять там снова и снова, но теперь я действительно ярко ощущаю это. И нет больше храбрости ради Тома, лишь абсолютная необузданная грусть, шок и опустошение.
Как и всегда, я свожу всё к себе. Как я могу говорить лишь о Томе, когда я так занят, пытаясь разобраться со всем случившемся, даже спустя эти 365 дня? Скорбь, как депрессия, неизменно усиливает наш эгоизм. Я так занят осознанием настолько важного события в своей жизни, что не способен полностью осознать, через что прошёл Том. Пусть даже я находился с ним рядом всё то время, я не был им. Как мог я понять? Я провёл так много времени, пытаясь увидеть мир его глазами в то время, лишь чтобы отскочить в ужасе, как только у меня это получалось. Возможно, никакой пользы в этом нет.
Давайте забудем обо мне и немного поговорим о Томе. Собственно, Том был разносторонней личностью. Часто обеспокоенным, но в равной степени вдохновленным, творческим новатором, шумным и очаровательным. Он мыслил глубоко. Он был филантропом. Перфекционистом. Он был очень самокритичным, но знал, что он хорош. Странное сочетание. Он любил играть музыку. Любил писать музыку. Он помогал мечтам своих товарищей по группе сбываться и продолжает делать это сегодня.
Продолжение читайте в комментариях.
За перевод спасибо Вероничке 🙌🏻
Блог Дэна: https://whatgodsmadeforfun.wordpress.com
#architects #tomsearle
